Небольшая глава из "Права Судии"

Долго я пытался разродиться этой сценой - а тут как-то все само собой произошло и всего за час написалось. Всегда бы так.

***
Я вновь разлепил глаза, жадно глотнул воздуха и уставился в темный потолок. Совершив еще несколько глубоких вдохов, протянул руку к поставленному кем-то заботливым рядом с кроватью стакану и пачке таблеток, уже изрядно опустошенной во время прошлых пробуждений из пучины болезненного делерия. Почти не задумываясь, я выдавил небольшое белое колесо из пачки и уже готовился положить в рот и запить... А зачем?
Отстранившись от ставших автоматическими за последние дни действий, я сконцентрировался на своих ощущениях вместо бездумного заглатывания таблеток... Больше не чувствовалось, что голову набили ватой, что по сосудам плавают сотни игл и лезвий, что руки и ноги сейчас размякнут и растекутся, будто желейные. Я был во вполне нормальном, хоть и несколько ослабленном, состоянии. Слабость же мгновенно улетучилась, когда я понял, что могу наконец-то встать с кровати, что я и исполнил даже с несколько излишней энергией, сев рывком, отчего в глазах заплясали сотни разноцветных огоньков.
Придя в себя и несколько подавив ненужную эйфорию, я осторожно встал. Ламинатный пол обдал ступни приятной после лежания под простынями и одеялами прохладой. Аккуратный шаг, затем другой; руки напряглись, готовые, в случае чего, ухватиться за какой-нибудь предмет и не дать еще не совсем слушающимся ногам уронить тело. Но, кажется, предосторожности были излишними, и после нескольких кругов по небольшой комнате я подошел к окну.
Ни черта не видно, как будто снаружи все накрыли гигантским темно-серым полотном. Даже затруднительно сказать, который час. Судя по мраку – приблизительно ночь, но лишь приблизительно. Это может быть и утро, и вечер...
Я развернулся. На столе рядом с окном лежала моя сумка, опечатанная еще с перелета. Где-то там лежали коммуникатор и лаптоп; если они не сели – можно глянуть время. Расстегнув замок и запустив руку в специальный карман именно для коммуникатора, я почти мгновенно вытянул его. Экран включил подсветку, и уже подстроенные под местное время часы в углу его показали, что сейчас три ночи. Сутки здесь длятся 19 часов, значит, скоро все поднимутся...
Черт, а я ведь так и не усну к тому времени, и делать совершенно нечего. Можно было, конечно, включить лаптоп и пройтись по местной сети, но сейчас все спят, да и анонимность может быть выключена, тогда будет нужна какая-то легенда, а её нет... Черт. На всякий случай, я все же запустил лаптоп и прошелся по публичным спискам местных комов. Никаких анонимных сообществ там не было. Может, разве что, были какие-нибудь захолустные комы, населенные полутора маргиналами, но толку с них. Все, что я узнал – в городе не представлены никакие крупные и даже локального масштаба корпорации и производства. По крайней мере, публично. Что ж, нашей работе это только на руку.
Еще немного занявшись так и не увенчавшимися успехом поисками информации о городе – назывался он, кстати, как какой-нибудь промышленный центр, BSM-04-17 – я закрыл лаптоп, оставшись в темной комнате без всякого освещения. Можно было зажечь нормальную люстру, но зачем демаскировать себя, да и толку с нее...
Почти не задумываясь, я начал натягивать одежду, сложенную у кровати – темных цветов брюки и рубашку и прорезиненную куртку. Когда я уже перекидывал через плечо лямку сумки, мое сознание поглотил слившийся до полной неразборчивости и однородности поток предостерегающих мыслей. Он столкнулся с иррациональной решимостью выйти наружу и дать затекшему телу вернуться в норму. Столкновение двух потоков в голове ощущалось уже наяву, но, кажется, решимость победила, потому что я сначала медленно, а потом уверенно зашагал к двери и покинул комнату.
Видимо, даже сквозь горячечный бред я помнил, что входная дверь открывается по карте, а еще помнил, где находится комната Мэй. Хоть она и обидится, если я позаимствую ненадолго ее карту, но мне уж очень хотелось выйти. Думаю, поймет. Доктор же.
Я аккуратно отодвинул дверь и бесшумно вошел в комнату. Мэй тихо спала на боку, укрывшись тонким покрывалом, ко мне спиной. У меня аж мурашки пробежали при мысли, что было бы, если бы она проснулась и увидела меня, стоящего на пороге комнаты. Какая, однако, интересная и двусмысленная ситуация бы сложилась уже в первые дни работы на новом месте. Но она не проснулась и даже не могла бы случайно увидеть меня, на мгновение раскрыв глаза. Я просто подошел к столику у входа в комнату и стянул с него карту. Удача – или банальная неосторожность со стороны медика оперативной группы? А если такая неосторожность у нее пожизненно?
Ну нет, не думаю. Выходила же она меня, да еще и я так здорово себя чувствую. Белый ангел-хранитель... Или просто сухой автомат по выдаче таблеток? Как бы то ни было, я здоров, работоспособен и своим состоянием вполне доволен.
Когда я выходил из комнаты, послышался её тихий вздох. О нем я думал до тех самых пор, пока не покинул стены дома и не оказался в ледяных объятьях сырого, тяжелого воздуха этого странного BSM-04-17.